Конфликт «меланхолический» и «скорбный» (баллада В.А. Жуковского «Людмила»).
Вантажиться...
Файли
Дата
2017
Автори
Назва журналу
Номер ISSN
Назва тому
Видавець
Університет імені Альфреда Нобеля
Анотація
В статье анализируется система образов баллады В.А. Жуковского «Людмила» (1808), рассматриваются философские основы взглядов художника. В результате анализа показано, что традиционный конфликт «Людмила ↔ Бог», приписываемый тексту Жуковского, на самом деле не рассматривался поэтом как возможный и релевантный. Согласно трактату Жуковского «О меланхолии в жизни
и поэзии» автор дифференцирует «душевный» конфликт и подразделяет его на «меланхолический»
и «скорбный». Именно эти типы конфликта и оказываются в центре «Людмилы», что позволяет говорить об известной «свободе» переводной баллады Жуковского от «Леноры» немецкого романтика
Г.-А. Бюргера. Кроме того, в статье высказывается предположение, что внетитульно баллада «Людмила» была посвящена Марии Протасовой, к которой Жуковский сватался в то время.
Опис
В основе сюжетного построения первой переводной баллады В.А. Жуковского
«Людмила» (1808) – вслед за «Ленорой» немецкого поэта Г.-А. Бюргера – лежит традиционный сюжет о мертвом женихе, широко распространенный в западноевропейском фольклоре. Жених возвращается к невесте, давно и напрасно ожидающей суженого с войны, чтобы забрать нареченную с собой в «дальнюю сторону» – в могилу – и навсегда соединиться с возлюбленной. Сюжетные вариации подобных фабульных
линий в фольклорной традиции различны – 1) героиня готова отправиться вслед за женихом, но мертвец отказывает ей, оберегая ее и оставляя среди живых; 2) после прощания с
мертвым женихом героиня на следующий день умирает, не вынеся горя и разлуки; 3) любящая невеста с готовностью присоединяется к мертвому жениху и вместе с ним сходит в
могилу, чтобы более не расставаться. Именно последний вариант выбирает Бюргер в «Леноре» и – вслед за ним – Жуковский в «Людмиле».
Русская фольклорная традиция не знает сюжета о мертвом женихе, потому столь неожиданной и странной должна была показаться баллада Жуковского современникам. Однако обращение поэта к балладному жанру было закономерным: как на Западе, так и в
России, начало ХIХ в. было ознаменовано вниманием к национальным корням, к поиску и
литературной фиксации национальной стихии. И в этом смысле перевод Жуковским «народной» баллады Бюргера являл собой один из первых примеров ориентации на поэтические народные истоки (другое дело, что пока образцом народности служила не собственно русская почва, но западноевропейская, не русский фольклор, но немецкий). Между тем
заслуга Жуковского состоит не только в факте обращения к фольклорному жанру, активизирующему национальное самосознание, но и в отказе от переводческого буквализма, в
стремлении придать чужеродному сюжету самобытность, признаки узнаваемости, русскости. Неслучайно «переложение» с немецкого имело подзаголовок «русская баллада».
Ключові слова
русская литература ХIХ века, В.А. Жуковский, баллада «Людмила», образномотивная система, претекст, прототип.